Олег Толстых. Из травматолога в священники

Олег Толстых   врач в прошлом и священник в настоящем. Поступил на церковную службу в 2019 году, со временем став настоятелем трех храмов: Николая чудотворца в 8-й колонии, Пресвятой Богородицы в Хитрово и Введенского в Верхнеспасском, где рассказал, почему оставил операционный стол и надел рясу.

Журналист: Откуда вы родом? Где получили образование? Кем работали?

Отец Олег:   Я местный житель. Родился в Рассказово. Окончил восьмую школу. Поступил в воронежский мединститут. Окончил его.  Вернулся в родной город и 32 года  проработал травматологом.

Журналист: Каким вы были в юности и каким стали?

Отец Олег:   Обычным пацаном рос. Ничем не отличался. Может не таким задиристым был, драться не любил, хотя все мы шкодили. И по садам лазили,  и на речке пропадали, и в футбол гоняли и в хоккей.

Журналист: Какие увлечения у вас есть или были?

Отец Олег: Мы ходили в секцию греко-римской борьбы. А так, все посвящалось школе. Дом – школа, вот так почти все детство прошло.

Журналист: Вы из верующей семьи?

Отец Олег:   Мама под конец жизни стала верующей. Вера была на втором, третьем, даже на десятом плане. Мы росли сами по себе. Родители пропадали в больнице круглые сутки. Нас было трое братьев. Старший брат был учителем, всю жизнь проработал в Сибири. Похоронен здесь. Средний брат был зоотехником, но по специальности недолго проработал. На «вольные хлеба» пошел.  Я стал врачом.

Журналист: Расскажите о вашей врачебной деятельности. В вашей практике были неизлечимые пациенты?

Отец Олег:   За 32 года всякие пациенты были. Были неизлечимо больные онкологически и с тяжелыми травмами. Было и так, что у человека не было тяжелых повреждений, а он угасал. Казалось бы травма небольшая. Ну, избили его, а он угасал на глазах.   Были и чудеса.   Поступала одна женщина, с ДТП в коме. Ехала из Подмосковья в Пензенскую область к родителям. У нее на шее был египетский амулет. Жизнь в ней поддерживалась, но все, что мы делали, не приводило к необходимому результату. Стоило только снять амулет и повесить крестик, на следующий день она пришла в сознание.

Говоря о нашейном крестике, Отец Олег сказал, что «распятый Христос – символ нашей веры. Это воспоминание о том, какой подвиг совершил Бог. Поэтому мы и носим крестик, чтобы быть благодарным Богу за то, что он сотворил. Крест – это защита от темных сил».

Журналист: Почему вы решили закончить карьеру врача и стать священнослужителем?

Отец Олег: Наверное, пришло время.  Владыка Феодосий беседу со мной проводил, он говорит: «Ну, хватит тебе оперировать. Пришло время помолиться». Оно не так чтобы обухом по голове стукнуло – бамс! Больше в медицину не пойду, пойду в церковь. Такого не было. Это шло подспудно. Отец Николай потихонечку, ненавязчиво в алтарь ввел, потом говорил: «Надо поступать в семинарию». Я начал задавать себе вопросы: «Могу ли я? Достоин ли я? Справлюсь ли я?». Вот эти вопросы я задавал себе 2 года каждый день. Когда-то нужно было взять и переступить через черту.

Журналист: Как близкие восприняли ваше решение?

Отец Олег: Матушка сразу приняла.  Младшая дочь тоже. Старшая не сразу приняла это, но смирилась. Сейчас гордится. Остальные по-разному: пациенты сожалеют, кто-то видит в этом подоплеку.

Журналист: Что вы чувствовали, став посвященным в священнослужители?

Отец Олег: Был как в каком-то сне. Была суета, волнение. Много чего не воспринималось, как реальность. Владыка провел меня через Преображенский кафедральный собор, Казанский монастырь, там дьяконом служил, Покровский собор и только после этого, собрав сведения и мнения других священников принял решение о моем пресвитерстве.

Журналист: С какими трудностями вы столкнулись, изменив свою жизнь? Какие изменения произошли в вас?

Отец Олег : Трудности в основном организационные, финансовые. Мое миропонимание нисколько не изменилось. К чему-то стал относиться более строго.

Журналист: Как проходит день священнослужителя?

Отец Олег: В заботах. Особо не поспишь, не полежишь. Трудный путь сельского священника. Забота о храме встает на первый план. Семья отходит на второй план. Все мысли о том, как поддержать, как дать жизнь храму. Где найти средства для существования храма. К сожалению приход малый, дохода у церкви нет.

Журналист: Вы всегда верили в Бога?

Отец Олег: Вера была, может  быть не такая горячая. К пасхе мама просила кого-то  освятить куличи. Времена были не очень-то благосклонны к церкви. В школе, перед пасхой, классная руководительница научала, чтобы не ходили. Комсомольские дружины смотрели, кто пришел на эти праздники. Потом в школе нас отчитывали за эти дела.  Когда поступал в институт, мама, прежде всего, отвела в храм. Как-то сам про себя молился, особенно перед экзаменами.  Попросишь Господа, и, действительно, трудные экзамены сдавались.

Журналист: Кто считается верующим человеком?

Отец Олег:  Верующий тот, кто молится Богу, крещен.  Который возносит ему молитвы по мере надобности. Верующий и воцерковленный – разные люди. Можно носить крестик на груди, иногда, по тяготе, возносить молитвы, приходить в храм. Воцерковленный тот, кто регулярно ходит в храм, исповедуется, причащается, у которого вера – не просто принадлежность к православной конфессии, а жизненная потребность.

Журналист: С каким грехом, по вашему мнению, тяжелее всего совладать?

Отец Олег: Грех – это произведение врага рода человеческого. Он посылает искушения, чтобы мы отошли от Бога. Тяжело бороться с чревоугодием, усталостью. Со многими вещами очень тяжело бороться.   Я перестал завидовать.

Журналист: Вас посещают сомнения, правильный ли путь вы выбрали?

Отец Олег: Сомнений нет. Выбор сделан.